ВАШИНГТОН. Утверждение Конгрессом Уильяма Барра в качестве генерального прокурора США в четверг пришло и прошло с относительно небольшим волнением по сравнению с тем, что он посещал его предшественник, Джефф Сессионс или судья Верховного суда Бретт Кавано. Основное внимание средств массовой информации сосредоточено на том, что Барр может подорвать работу своего бывшего коллеги и близкого сотрудника, специального советника Роберта Мюллера. Относительно небольшое количество проверок Барра попало под влияние Конгресса, и, по мнению лидеров Белтуэя, лидеры говорят о соответствии своих идеологий. Но чтобы понять, что на самом деле означает новый высокопоставленный представитель правоохранительных органов Америки как ветеранское болотное создание, необходимо пересмотреть историю холодной войны. Несмотря на то, что Роберт Кеннеди (RFK) хвалил голубей на более поздних этапах войны во Вьетнаме, он по-прежнему не сожалел о своем участии во вторжении в залив Свиньи на Кубе во время администрации Кеннеди. В заявлении, сделанном через четыре дня после вторжения, тогдашний генеральный прокурор РФК, по- видимому, отрицал причастность США к военизированному нападению на Плайя-Хирон. Поскольку мир прекрасно знал, что за вторжением стоят США, его брат, президент Джон Ф. Кеннеди, вынужден был прекратить авиаудары после того, как кубинские военные обезопасили залив. В рассекреченном дневнике РКИ писали в мае 1961 года по поводу неисправного залива вторжения Свиней, «Если мы не вернемся к позиции , где страны имеют некоторое уважение, и даже страх [неразборчиво], мы никогда не будем бить эти ублюдок.» И Таким образом, RFK, работая с ЦРУ, продолжил курс на смену политики США по смене режима на Кубе после свиноводства: операция «Мангуста», которая «была разработана для того, чтобы сделать то, что не удалось сделать вторжению в Свиньи в заливе: устранить коммунистический режим Кастро от власти на Кубе », — сообщает исторический офис Государственного департамента. Мангуст в комплекте:
[A] скоординированная программа политических, психологических, военных, диверсионных и разведывательных операций, а также предполагаемые покушения на ключевых политических лидеров, включая [Фиделя] Кастро. Ежемесячные компоненты операции должны были быть установлены для дестабилизации коммунистического режима, включая публикацию анти-кастровской пропаганды, поставки вооружений для военизированных оппозиционных группировок и создание партизанских баз по всей стране, что привело к подготовке к Октябрь 1962 г. военная интервенция на Кубу ».
Чтобы обеспечить эти возражения — некоторые из которых, например, военная интервенция 1962 года, потерпели неудачу — ЦРУ отравило снаряжение для подводного плавания, которое затем было подарено Фиделю Кастро, и объединилось с наемными убийцами мафии, предполагаемыми политическими врагами РФК. В разгар кубинского ракетного кризиса и во время морской блокады США агенты Мангуста убили 400 нефтехимиков. Рассекреченный дневник РФК демонстрирует поворотный момент во внешней политике США, когда генеральная прокуратура будет играть более решающую роль в зачастую нелегальной внешней политике — от ведения войн до разработки политики в отношении прав — или отсутствия из них — задержанных на американских иностранных военных базах и черных площадках. Когда Уильям Барр пришел в первую администрацию Буша в 1989 году, чтобы приступить к работе, у него был прецедент для реализации широкого юридического обоснования национальной и транснациональной неоконсервативной программы, которая определяла политику США со времен Рейгана-Буша. Его повторное назначение на этот пост вызывает еще большее беспокойство, поскольку показывает, что надзор Барра за Министерством юстиции станет еще более эффективным и опытным каналом для оправдания империи. И, как лучшие проимперские боевики, которые может предложить Америка, Барр начал свою карьеру в Центральном разведывательном управлении.
Тайные корни Уильяма Барра
Уильям Барр работал в ЦРУ, когда Буш-старший был директором агентства при администрации Форда. В 1976 году Буш назначил Барра на свою первую правительственную должность в юридическом офисе ЦРУ, где он работал с Тедом Шекли и Феликсом Родригесом, главными планировщиками вторжения в Заливе Свинов и террористической кампании «Операция Мангуста», а также операции «Феникс» , ЦРУ. кампания в Южном Вьетнаме, которая пытала и убивала десятки тысяч вьетконговских лидеров и сочувствующих. Шекли также руководил войной ЦРУ в Лаосе и использовал наркотрафик для финансирования и вооружения ополченцев против коммунистического движения Патет Лао . Покрывая эти монументальные акты преступности, Барр сумел внести свой вклад в безрассудство разведывательного сообщества в годы холодной войны, успешно подставляя под контроль Конгресса расследование злоупотреблений ЦРУ. ЦРУ сыграло важную роль в перевороте 1973 года против правительства Сальвадора Альенде, который установил диктатуру Пиночета в Чили. Уильям Барр и и его босс Malcolm Wilkey окупились чилийцы в Соединенных Штатах, которые были в курсе , что ЦРУ проникло и подбивали зверства тайной полиции Аугусто Пиночета, чтобы держать их тихо.
Верный законный лакей Джорджа Буша-старшего
Став вице-президентом, Буш-старший, по-видимому, привел подчиненного ЦРУ в Белый дом Рейгана. В 1982 году Барр получил работу юриста в Совете по внутренней политике администрации, сообщает New York Times . Его отличия в продвижении империи — вот что привлекло Буша после того, как он стал президентом в 1989 году, и поэтому он назначил Барра руководить отделом юрисконсульта при Министерстве юстиции (DoJ), которому поручено давать юридические консультации президенту. Для Буша было естественным привлекать своего юридического помощника в ЦРУ для работы в Министерстве юстиции: Белый дом эпохи холодной войны, как и война эпохи террора, был значительным временем для созревания неразрешимого национального ориентированная на безопасность рука современного американского государства, и Барр идеально подходит на эту роль. Будучи главой Управления юрисконсульта, Барр разработал обоснования вторжения в Панаму, написав мнение, что администрация Буша имела право вторгаться на иностранную территорию для ареста террористов и торговцев наркотиками в нарушение международных правовых норм. 
Президент США Джордж Буш встретился с генеральным прокурором Уильямом Барром в Овальном кабинете, 1 мая 1992 года. Барри Тумма | AP [/ caption] В этой роли Барр также создал мнение, согласно которому закон США разрешает агентам ФБР арестовывать людей, обвиняемых в преступлениях в США, пока они находятся за границей, без получения разрешения от страны, в которой они были пойманы. Согласно статье в New York Times, в заголовке которой упоминался «сдержанный стиль» Барра, Судебный подкомитет Палаты представителей по экономическому и торговому праву стремился получить мнение, чуть не вызвав конституционный кризис. Позже Барру было поручено вести переговоры с комитетом, и в итоге он достиг компромисса. Одним из приоритетов администрации Буша было обеспечение потока прибыли от панамского бизнеса по отмыванию денег. В то время панамский диктатор — и актив ЦРУ еще из администрации Никсона — Мануэль Норьега был у власти, но становился все более непослушным. Он отказался позволить Соединенным Штатам пересмотреть вопрос о существовании 14 военных баз в Панаме и принял у себя саммит Контадорской группы по построению мира в Центральной Америке. Контадорская группа выступала за дипломатическое соглашение, поддержанное социалистической Никарагуа, но противостоящее США . После проведения кампании по обману в американских корпоративных СМИ и растущих притеснений гражданских лиц из Панамы американскими военнослужащими усиливалась жажда корпоративной Америки к смене режима, и в конечном итоге Нориега был обвинен двумя жюри Флориды по обвинению в незаконном обороте наркотиков. Тот факт, что Норьега осуществлял основную часть своего незаконного оборота наркотиков, зная и открыто поддерживая несколько администраций президента США, был удобно проигнорирован правоохранительными органами США. Через четыре дня после провокации морских пехотинцев США в ходе патрулирования против панамских сил обороны, в результате которого один морской пехотинец погиб, а морской офицер США и его жена были задержаны, сапоги были развернуты на земле в Панаме, якобы для поимки Норьеги. Барр разработал официальное обоснование этой операции, полагая, что Белый дом имеет право арестовывать террористов за рубежом, даже если он нарушает международное право . Американские военные атаковали бедные районы в панамских городах, таких как Эль Чоррильо и Сан Мигелито. Лидеры профсоюзов, деятели культуры, профессора и журналисты, критикующие вторжение, были арестованы и арестованы американскими силами, часто без ордеров или обвинений. Барр продолжал получать повышение до заместителя генерального прокурора в 1990 году. В этой роли он советовал Бушу, что как президент он имеет право односторонне вторгаться в Ирак — без одобрения Конгресса. Тем не менее, Барр призвал президента добиваться от Конгресса необязательной резолюции, что он и сделал. Чип Гиббонс, политический и юридический советник по защите прав и несогласных, заявил MintPress News :
Невозможно понять, насколько широки взгляды Барра на военные силы. Идея о том, что президент может в одностороннем порядке начать крупномасштабные наступательные военные действия, как утверждал Барр в преддверии первой войны в Персидском заливе, находится далеко за пределами мейнстрима » . Карьера Барра продемонстрировала, что он считает, что президент обладает широким спектром полномочий. , Хотя такие взгляды всегда вызывают беспокойство, учитывая готовность Трампа использовать исполнительную власть для осуществления авторитарной повестки дня — от запрета мусульманами до пограничной стены — присутствие Барра в Белом доме на этом этапе невероятно тревожит ».
Барр публично поддержал как запрет Трампа, так и предложенную им границу. Панама и Ирак были не единственными местами, где Барр говорил президенту, что ему не нужно одобрение Конгресса для начала войны. Барр использовал те же оправдания, которые он использовал для вторжения США в Панаму и Ирак, чтобы подтолкнуть вторжение Буша в Сомали во время гражданской войны в Сомали на фоне перемещений в десятки тысяч человек . В памятке Бушу Барр лично заключил, что президент имеет право вмешиваться. Барр защищал расовое профилирование ФБР против арабов-американцев в преддверии войны в Персидском заливе. В результате, сотни арабских американцев были опрошены ФБР по поводу их политических взглядов, планов поездок и того, знают ли они террористов. После того, как активисты сообщества выразили протест, Барр заявил, что программа ФБР была необходима «для сбора информации о потенциальной террористической деятельности и запроса помощи этих лиц в будущем».
Едем в Гуантанамо
После того, как администрация Буша была удовлетворена дестабилизирующими достижениями своего законного заместителя, Барр был утвержден в качестве генерального прокурора в 1991 году. Как ранее сообщало MintPress News , Барр вскоре добавил к продолжительным пыткам, которые США наносили народу Гаити. Когда гаитяне бежали из эскадронов смерти, связанных с поддерживаемой ЦРУ военной хунтой, которая свергла президента Жан-Бертрана Аристида в 1991 году в поисках убежища в Соединенных Штатах, береговая охрана США уничтожила их лодки и взяла их на борт, чтобы им не пришлось обрабатывать их заявления о предоставлении убежища на американской земле. Чтобы уменьшить свою ответственность, Соединенные Штаты назвали этих беженцев «экономическими мигрантами», по словам А. Наоми Пайк, автора книги «Карантин карантина в Гуантанамо. Наследие лишения свободы гаитянских беженцев в США, 1991 — 1994 годы». В конце концов, суды оспорили политику и поэтому беженцы были доставлены на военно-морскую станцию США в заливе Гуантанамо, Куба, для оценки их заявлений о предоставлении убежища. Государственный департамент Буша-старшего стремился отправить беженцев в Белиз и Гондурас, но страны потребовали, чтобы гаитяне прошли тестирование на ВИЧ. Затем американец провел тесты на ВИЧ для каждого человека, который, по его мнению, имел законное ходатайство о предоставлении убежища. Однако федеральный закон 1987 года в Соединенных Штатах запрещал США принимать беженцев с ВИЧ. Это было частью гомофобной и часто расистской политики США во время кризиса со СПИДом, которая включала в себя то, что Центр по контролю за болезнями назвал людей гаитянского происхождения особенно «подверженными риску» для этого заболевания. Первый босс Барра в Белом доме Рональд Рейган руководил администрацией, которая открыто издевалась над эпидемией СПИДа. Поскольку люди с положительным тестом на ВИЧ уже подтвердили свои заявления о предоставлении убежища, США незаконно депортировали их обратно на Гаити. Введите Уильяма Барра, решение которого заключалось в том, чтобы на неопределенный срок задерживать беженцев в Гуантанамо. Спустя годы Барр обрушился на своих хулителей, сказав:
Что ты хочешь чтобы я сделал? Вы хотите, чтобы 80 000 гаитян спустились во Флориду за несколько месяцев до выборов [1992]? Давай, дай мне отдохнуть … Флорида будет обезьяньей. … Их позиция была такова: «Гуантанамо — это военная база, и почему все эти люди здесь, люди с ВИЧ, все эти другие люди? Как долго вы собираетесь быть в нашей собственности с этим неприличным бизнесом? Я бы сказал, пока все не закончится. Но мы не везем этих людей в Соединенные Штаты ».
По словам сенатора Ричарда Блюменталя (D-CT), даже Дик Чейни был против этой схемы. «Когда вы находитесь справа от Дика Чейни на Гуантанамо, вы знаете, что зашли слишком далеко», — сказал Блюменталь The Daily Beast . Но многие твиты сенатора о Барре выбирают другую кость, концентрируясь на идее, что Барр может мешать работе специального советника Роберта Мюллера. Хотя Барр стремился избежать скандала на выборах, около 12 000 гаитян, среди которых, согласно ACLU, 300 ВИЧ-инфицированных, были подвергнуты ужасным условиям на военно-морской базе. Еда была покрыта личинками, и все были вынуждены жить в импровизированных казармах с отсутствующими окнами. По сообщениям, женщинам делали принудительные инъекции противозачаточных средств, и периодически вызывали американских военных, чтобы подавить протесты и голодовки. Федеральный судья Стерлинг Джонсон постановил в 1993 году, что гаитянские беженцы не могут быть задержаны на неопределенный срок. Джонсон написал:
Хотя обвиняемые эвфемистически называют свою операцию в Гуантанамо «гуманитарным лагерем», факты свидетельствуют о том, что это не что иное, как тюремный лагерь для ВИЧ-инфицированных, представляющий потенциальную опасность для здоровья гаитян, содержащихся там ».
Несмотря на постановление, ущерб уже был нанесен во многих отношениях. Несмотря на то, что Джонсон постановил, что это учреждение является неконституционным «лагерем для ВИЧ-инфицированных», правительство США отказывало в разрешении на въезд беженцев, если с их адвокатами не было достигнуто урегулирование, которое не позволило бы каким-либо правовым прецедентам относиться к правам заключенных Гуантанамо в соответствии с законодательством США. Один из адвокатов по делу позже заметил:
Я, например, изначально отказался, думая, что нам может понадобиться этот прецедент в будущем. Но мои коллеги вскоре убедили меня в том, что выбора нет: наш долг перед нашими клиентами требовал, чтобы мы ставили их личную свободу на первое место ».
Отсутствие прецедента в отношении применения законов США в тюремном лагере продолжается и сегодня. После террористических атак на Всемирный торговый центр 11 сентября 2001 года залив Гуантанамо стал местом жестокого обращения и пыток задержанного, которые запятнали войну с террором, во многих отношениях не поддающихся восстановлению в глазах американской общественности. Если бы судья Стерлинг смог создать прецедент, заключенным в Гуантанамо сегодня было бы гарантировано больше прав, таких как право на скорое судебное разбирательство. Вместо этого многие заключенные остаются в Гуантанамо без предъявления обвинений. В то время как беззаконие Барра на кубинском острове конкурирует с беззаконием его предшественника, Р.Ф.К., Барр стремился быть не просто винтиком в машине холодной войны. В конце концов, он был утвержден на пост генерального прокурора в ноябре 1991 года, всего за месяц до распада Советского Союза. В поисках нового врага он обратился к войне Рейгана с наркотиками для вдохновения.
От воина холодной войны до наркомана
Консервативная реакция на движение за гражданские права вдохновила расовую кастовую систему массового заключения в 1980-х годах. Имея вновь обретенную власть в качестве AG, Барр с энтузиазмом участвовал в развитии этой системы расовых каст, проводя политику в области иммиграции, управления стихийными бедствиями и войны с наркотиками. Во время правления Буша над войной с наркотиками Барр « перевел агентов Федерального бюро расследований и управления по борьбе с наркотиками на« насильственные преступления »из других назначений и призвал задерживать больше подозреваемых без залога», согласно Wall Street Journal. В своей карьере в Министерстве юстиции Барр ужесточил наказание за употребление наркотиков; ассигнования для ФБР, DEA и INS; и милитаризация тюрем с помощью Закона о борьбе с преступностью 1990 года . Выступая за ужесточение мер наказания для преступников, Барр также впервые применил методы поимки большего числа из них — методы, которые, как и его роль в переговорах по урегулированию, чтобы избежать юридического прецедента, связанного с Гуантанамо, могли бы иметь катастрофические последствия для верховенства права США. , Как ранее сообщало MintPress News , Барр помог разработать программу Управления по борьбе с наркотиками, в рамках которой агентство приказывало телефонным компаниям переадресовывать списки телефонных звонков из США в дюжину стран, в конечном итоге охватывая более 100 стран, согласно ACLU. Его партнером по программе и заместителем в Министерстве юстиции был Роберт Мюллер — тот самый Роберт Мюллер, чья работа, которую боялись демократы, могла быть скомпрометирована, если Барр снова станет его боссом. Программа DEA Барра и Мюллера послужит «планом» для незаконной программы массового наблюдения Агентства национальной безопасности в соответствии с Законом о патриотах 2001 года. Позже Барр будет утверждать, что программа АНБ не зашла достаточно далеко . 
Генеральный прокурор Уильям Барр выступает на пресс-конференции в Вашингтоне, помощник Генерального прокурора Роберт Мюллер стоит справа, округ Колумбия, 19 декабря 1991 года. Барри Тумма | AP [/ caption] Барр способствовал расширению смертной казни в качестве инструмента в войне с наркотиками и высказывался в пользу авиаударов в Перу с целью разгрома операций с наркотиками. Он также расширил возможности предварительного заключения. Инициатива по тюремной политике объясняет это как движущую причину для заключенного (досудебного) населения, которое выросло с 223 568 до 472 607 человек в период между 1993 и 2008 годами, в первую очередь это касается чернокожих и латиноамериканских общин. Барр представил доклад Министерства юстиции «Дело о дополнительном заключении», когда США уже лидировали в мире по заключению на душу населения. В этом документе Барр заявил, что «мы не чрезмерно заключены в тюрьму» и «неспособность заключить в тюрьму больше всего вредит чернокожим американцам». Учитывая эти принципы, Барр привел обвинение в том, чтобы заключить в тюрьму беспрецедентное число американцев. Контроль Барра над Министерством юстиции привел к увеличению численности заключенных до 4,9 миллиона человек к 1993 году . После ухода из Министерства юстиции в 1992 году Барр продолжал подбадривать войну с наркотиками и массовые тюремные заключения со стороны, называя это «долгосрочной борьбой», подобной холодной войне. В 1990-х Барр защищал ограничение в условно-досрочном освобождении, обязательных минимумах и более суровых приговорах за крэк-кокаин над порошковым кокаином в Вирджинии — политику, которую обвиняют критики в чрезмерном лишении свободы чернокожих американцев. В Министерстве юстиции Барр видел беспорядки в Лос-Анджелесе как возможность подавить иммиграцию и усилить милитаризацию внутригородских городов. После того, как было принято решение использовать военных для подавления беспорядков, Барр сказал Бушу-старшему «названия участвующих банд, что насилие было в основном уличной бандой, большой бандой, а не уличными бандами в 1950-х годах». Прямой подход Барра к восстанию в Лос-Анджелесе не был его первой попыткой контроля над беспорядками. Его первый год в Министерстве юстиции привел к тому, что он послал военных, чтобы подавить беспорядки после ужасной реакции правительства на ураган Хьюго в Сент-Круа на Виргинских островах США . После беспорядков в Лос-Анджелесе Барр сказал, что «проблема обеспечения соблюдения иммиграционных норм — обеспечения того, чтобы у нас был справедливый набор правил, а затем их соблюдение, — я думаю, что это, безусловно, относится к проблемам, которые мы наблюдаем в Лос-Анджелесе» отклонение вины от избиения LAPD Родни Кинга и десятилетий расового и экономического неравенства в городе . Борьба Барра против иммиграции включала в себя его надзор за одной из первых попыток на границе с Мексикой: 14-мильной стеной возле Сан-Диего. Вслед за подтверждением Барра, у широкой общественности появилось больше беспокойства, кроме его позиции по расследованию в России. Эрозия гражданских свобод, милитаризация американских общин и эскалация войны с наркотиками и войны с террором тем более вероятны, когда Барр находится в правительстве. Лучшие фото | Генеральный прокурор Уильям Барр выступает по указанию президента Дональда Трампа во время мероприятия в Розовом саду в Белом доме, чтобы объявить чрезвычайное положение в стране с целью возведения стены вдоль южной границы 15 февраля 2019 года в Вашингтоне. Пабло Мартинес Монсивайс | А.П. Александр Рубинштейн — штатный сотрудник MintPress News, базирующейся в Вашингтоне. Он сообщает о полиции, тюрьмах и акциях протеста в Соединенных Штатах и полиции США в мире. Ранее он сообщал для RT и Sputnik News.
